Партия пенсионеров поддержала инициативу Российского комитета защиты мира об увековечении памяти летчика-космонавта СССР Геннадия Михайловича Стрекалова в его родном городе. Вся жизнь Геннадия Михайловича, почетного гражданином города Королева (до 1996 он назывался Калининград), связана с этим городом. Здесь он родился (хотя из-за того, что городской ЗАГС временно не работал, был зарегистрирован в соседних Мытищах), закончил школу, поступил на работу в РКК «Энергия» (в то время Завод №88). Поэтому Партия пенсионеров считает полностью обоснованным и справедливым предложение Российского комитета защиты мира присвоить имя космонавта Геннадия Стрекалова одной из улиц города Королева.
Геннадий Михайлович был не только героем, пять раз отправлявшимся в космос (не считая едва не завершившегося трагедий старта 28 сентября 1983 г.), но и наблюдательным, думающим, глубоким человеком, мечтавшим об установлении мира во всем мире и много делавшим для этого. В преддверии Дня космонавтики вдова космонавта Лидия Анатольевна откликнулась на просьбу «Старой Гвардии» рассказать об этом удивительном человеке.
Владимир Титов и Геннадий Стрекалов готовятся к полету
Судьба Геннадия Михайловича оказалась неразрывно связанной с космосом. Поэтому день, когда совершил свой исторический полет Юрий Гагарин, 12 апреля 1961 года, наверняка, обладал для него особым значением. Он рассказывал Вам о своих переживаниях в этот день?
Конечно, рассказывал, поскольку считал этот день одним из самых главных в своей жизни. Нужно заметить, что полет Юрия Гагарина десятки миллионов советских людей считали важным событием своей собственной, личной жизни. Он открыл новые горизонты не только перед нашей страной, не только перед человечеством, но и перед рядовыми советскими людьми, наполнив их гордостью за историческое достижение нашего народа и верой в собственные силы. Поэтому столь массовым и всеобщим было ликование, никогда ничего подобного в жизни я не видела. Кстати, в этот день мы с Геннадием Михайловичем, еще не будучи знакомы, оказались рядом друг от друга, в районе Красной площади, он застрял на подходе, а мне удалось пройти. Он был студентом второго курса, я школьницей, но лекции и уроки в тот день, конечно, были сорваны. Через несколько лет, когда мы познакомились, мы выяснили, что в этот важный для нас день мы фактически были вместе.
Конечно, в этот великий, без всякого преувеличения день, было не до учебы. Но вообще, как известно, Геннадий Михайлович учился хорошо и еще во время учебы в МВТУ имени Н. Э. Баумана начал работать в конструкторском бюро Сергея Королева. Какое впечатление оставила у Геннадия Михайловича работа с человеком, который проложил дорогу в космос?
К сожалению, их совместная работа с Сергеем Павловичем продолжалась недолго. Геннадий Михайлович поступил в ОКБ-1, которое возглавлял Сергей Королев, в 1964 году, а в 1966 Сергей Королев умер. Тогда мы еще, кстати, не были знакомы. Но Геннадий Михайлович любил рассказывать о Королеве, в котором его поражал не только конструкторский талант, но и умение ценить чужой труд, с благодарностью относиться к тем, кто добросовестно выполняет свои обязанности. Вот, к примеру, Геннадий Михайлович рассказывал мне такой случай. Сергею Павловичу нужно было посетить совершенно секретный цех. А вахтёр его не пропустила без пропуска. Он начал было возмущаться, но она ему твердо ответила: «Я выполняю свои служебные обязанности». На следующий день ей была вынесена благодарность и выделена квартира. Через две недели после этого случае переехала.
Но, несмотря на пример Сергея Королева, самого Геннадия Михайловича не увлекала работа над созданием космических аппаратов? Ему больше хотелось летать?
У Геннадия Михайловича были огромные технические способности, он был, без всякого преувеличения, одаренным и даже талантливым человеком. Сразу после окончания школы в г. Калининграде он поступил учеником медника на завод, который стал впоследствии известен как РКК «Энергия» и вскоре приобрел такую высокую квалификацию, что его привлекли к работе над созданием искусственного спутника Земли. В качестве конструктора он принимал участие в подготовке технической документации для аппаратов в рамках лунной программы, участвовал в разработке исследовательских и орбитальных космических кораблей. Но ему хотелось прикоснуться к неизведанному, увидеть непосредственно своими глазами бескрайнее космическое пространство. Поэтому он стремился попасть в отряд космонавтов, куда и был зачислен в 1973 году. При этом он не прекращал деятельность в качестве конструктора, и в 1985 году даже защитил кандидатскую диссертацию в Центральном научно-исследовательском институте машиностроения (ЦНИИмаш).
А как на него повлияла слава и известность? Ведь в Советском Союзе космонавты пользовались поистине всенародной любовью?
Конечно, любовь была всеобщая и всенародная, но в лицо космонавтов тогда, как правило, не узнавали. Так что от испытания популярностью они были во многом избавлены. В этой связи мне вспоминается такой случай. Геннадий Стрекалов и Владимир Титов, его товарищ по второму полету в апреле 1983 года, с которым им вместе также пришлось пережить трагический старт 26 сентября 1983, будучи в Ленинграде, решили навестить своего приятеля, лежавшего там в больнице. Титов и Стрекалов пришли к нему в палату, но его самого не застали – он был на процедуре. Ждать времени не было, и они решили оставить ему свою фотографию на память. На обратной стороне они написали пожелания быстрого выздоровления и передали фотографию сестре. Она ее перевернула, увидела ребят в скафандрах и воскликнула: «Надо же так нарядиться!»
Вы упомянули о трагических событиях 26 сентября 1983 года, когда на старте произошел взрыв, и космонавты, которых удалось эвакуировать только благодаря уникальной Системе аварийного спасения, оказались на краю гибели. Как Геннадий Михайлович пережил эту аварию? Тяжело ли ему было вновь вернуться к космическим полетам?
В сентябре 1983 года Геннадий Стрекалов и Владимир Титов должны были лететь на станцию «Салют-7», чтобы произвести замену солнечных батарей. Но если бы не случилось чудо, этот полет стал бы для них последним. За минуту до старта начался мощный пожар ракетных двигателей. А там сотни тонн топлива — взрыв неизбежен. Руководство, наблюдавшее за всем из бункера, успело дать команду на катапультирование за несколько секунд до взрыва. Титова и Стрекалова выбросило на километр вверх и отбросило на четыре километра в сторону. Кстати говоря, последовавшим затем взрывом была до основания разрушена знаменитая площадка, с которой стартовал в космос Гагарин. Тогда об этом происшествии никто не знал, поскольку было принято объявлять только об удачных запусках. После этого инцидента ныне покойный Герман Титов, второй космонавт после Юрия Гагарина, сказал Геннадию Стрекалову в шутку: «А неудача потому, что космос не принимает двух Титовых». Владимир Титов после этого еще долго не летал, потом, правда, выполнил годовой полет на станции «Мир» и только после этого получил свою звезду Героя.
Геннадий Стрекалов на приеме с премьер-министром Индии Радживом Ганди и его женой Соней
А что было с Геннадием Михайловичем?
У него началась глубокая депрессия, он начал считать себя неудачником. Ему пришлось пройти длительный период реабилитации, но он продолжал рваться в космос. Его настойчивость принесла плоды. Весной 1984 года его включили в международный экипаж, в который вошел гражданин Индии Ракеш Шарма.
Этот полет тогда принес Геннадию Стрекалову всемирную известность. Но, пожалуй, еще больше прославил его полет в 1995 году, в составе другого международного экипажа, в который входил американский космонавт Норман Тагард. Как, кстати говоря, складывались их отношения?
Это действительно был очень сложный полет, он продолжался почти четыре месяца, с 14 марта по 7 июля, и за это время Геннадий Михайлович выполнил три выхода в открытый космос, каждый из которых продолжался около шести часов (один — почти семь). С Тагардом у Геннадия Михайловича складывались хорошие отношения, хотя они часто спорили на политические темы. Геннадий Стрекалов считал, что стремление США к глобальному доминированию обязательно вызовет возмущение большинства народом мира, и пытался обратить внимание Тагарда на угрозы, которые регулярно создает американская политика. Но, несмотря на разногласия, они относились друг к другу с искренним уважением, им удалось наладить сотрудничество. В своих воспоминаниях Тагард тепло отзывается о Геннадии Михайловиче, который помогал ему справиться с беспорядком, царившем на орбитальной станции «Мир». Так, после консультаций с американскими врачами Тагарду разрешили есть продукты без штрих-кодов, но при этом строго велели тщательно записывать все, что он съедал. Но именно этого Тагард делать не мог. На борту станции не оказалось ни единого клочка бумаги, чтобы вести учет. Даже на лэптопах не было ни одной свободной программы. Тагард вспоминает, что, когда Стрекалову понадобилось набросать схему предстоящего выхода в открытый космос, он воспользовался маркером и рисовал на алюминиевой крышке от консервной банки. Сам Тагард, ставший первым американским астронавтом, посетившим станцию «Мир», вспоминал, что она показалась ему «неприбранной кладовкой, в которой бессистемно «валялись» горы оборудования и инструментов, прикрепленные ворсовкой к потолку, стенам и полу.
Геннадий Стрекалов с Владимиром Дежуровым и Норманом Тагартом на борту станции «МИР»
А как сам Геннадий Михайлович реагировал на подобный беспорядок?
С возмущением. Это хорошо видно из его дневника, в котором он жалуется, что на станции много лишнего, в том числе пять унитазов, но при этом не хватает самого необходимого, например, питьевой воды. Тагарду как-то понадобилось попасть в модуль «Квант», который использоваться для хранения ненужных деталей и запасных частей. Он открыл туда люк и обнаружил массу свободно плавающих незакрепленных предметов. С ситуацией помог справиться Стрекалов, который с присущей ему изобретательностью натянул над полом теннисную сетку, которая неизвестно по какой причине оказалась на станции, и поместил под нее все летающие предметы. Это позволило навести относительный порядок. Подобных эпизодов во время этого полета, к сожалению, было довольно много. Но беспорядок, царивший на станции, помог Геннадию Стрекалову лучше увидеть глобальные проблемы.
Интересно, каким образом?
Он говорил, что станцию Мир нужно рассматривать как маленькую модель Земли. И те проблемы, которые затрудняют жизнь на станции, обязательно превратятся в угрозу для планеты в целом. Поэтому Геннадий Стрекалов считал (и, как мы видим, к сожалению, оказался совершенно прав), что мусор, который создает наша цивилизация, непременно будет представлять огромную опасность для нормального существования человечества. Во время того полета он обратил внимание на то, что экипаж из трех человек создает так много мусора, что в результате не может с ним справиться. Он вспоминал, что им приходилось сминать руками жестяные банки из-под консервов, идти на всевозможные ухищрения, но запас специальных прорезиненных мешков для хранения отходов все равно истощался быстрее, чем накапливался мусор. Он говорил, что осознал тогда важность проблемы утилизации отходов и преисполнился сочувствия к мэрам всех крупных городов. Вообще, прорыв в космос, совершенный Юрием Гагариным, позволил всем нам лучше увидеть земные проблемы. И человечеству в целом, и талантливому юноше из подмосковного города, которым был в 1961 году мой будущий муж Геннадий Стрекалов.
Фото для статьи любезно предоставлены Лидией Стрекаловой
Геннадий Стрекалов с супругой Лидией
Геннадий Стрекалов на прогулке с дочерьми и коллегами