Интервью Галины Барановой — кандидата на должность Губернатора Самарской области.

– Галина Георгиевна, как вы, с вашим житейским опытом, решились участвовать в заведомо проигрышном деле?

– Проигрышная позиция в любом деле — это если ты даже не делаешь попытки что-то изменить. А что касается того, как я решилась участвовать в выборах губернатора — тут все просто. Я являюсь руководителем Самарского регионального отделения политической партии «Российская партия пенсионеров за социальную справедливость». Президиум Центрального совета партии принял в этом году решение: во всех регионах, где проходят выборы губернаторов, мэров, депутатов различного уровня, наши представители должны участвовать в качестве кандидатов. В Самарской области члены регионального отделения доверили мне эту почетную миссию.

– Вы ведь много лет проработали в Куйбышевском обкоме комсомола, были директором Зональной комсомольской школы…

– Я проработала в комсомоле на освобожденной работе двадцать четыре с половиной года. По-моему, в Самарской области нет ни у кого такого долгого стажа.

– Многие ваши ровесники, достигшие каких-то высот в бизнесе или политике, избегают упоминать о своем комсомольском прошлом. Как-будто стесняются этого факта своей биографии. А чем для вас был комсомол?

– Ни разу я не пожалела ни об одном дне на комсомольской работе. Это такой богатейший опыт общения с людьми. Причем с очень разными — рабочими, инженерно-техническими работниками, людьми творческих профессий, научной и вузовской молодежью. От них я столько всего узнавала нового! Без этого общения многое бы прошло мимо меня, хотя я по натуре человек ищущий и любознательный.

– Этот опыт пригодился бы на посту губернатора, если бы вас вдруг выбрали?

– Думаю, да. Потому что моя жизнь в комсомоле — это огромная практика организационной работы. Я пришла в обком комсомола в отдел учащейся молодежи после семи лет работы в Новокуйбышевском горкоме. И на первом году работы в обкоме мне предложили поработать в Зональной комсомольской школе. Я с удовольствием это предложение приняла, видимо, во мне осталось учительское что-то — ведь начинала я свою трудовую биографию учительницей.

В зональной комсомольской школе мы учили очень разных людей от секретарей райкомов и горкомов комсомола, секретарей комитетов комсомола с правами райкома очень больших заводских и вузовских комсомольских организаций до вожатых.

– Вы их обучали исключительно идеологии?

– Мы обучали практике комсомольской работы, ну и в том числе идеологической. Кроме того, рассматривались экономические, социальные, управленческие и даже философские вопросы. С нами сотрудничали лучшие преподаватели самарских вузов. И у нас был очень жесткий подход к подбору преподавателей. И люди, которые у нас в школе учились, до сих пор нас помнят, встречая даже в других городах. Это говорит о том, что работали мы не зря. Ведь, когда рухнул Советский Союз и ВЛКСМ прекратил существование, большинство этих людей нашли себя и в новой жизни. Никто из них не пропал, потому что они получили, работая в комсомоле, обучаясь у нас, знания и управленческий опыт в том числе.

– Многие считают, что институт выборов у нас в России — практически покойник. И то, что сейчас происходит во время губернаторской избирательной кампании — прямое тому доказательство. Результат заранее известен. Чьи у нас портреты висят вдоль дорог? Ведь не ваши, да и других кандидатов я что-то не видела.

– Моих портретов нет, потому что у меня на это нет средств. Если говорить об институте выборов, во многом люди сами виноваты. Ехала сегодня на работу. На остановке стояли две женщины и разговаривали. Одна другой гордо говорит: «Я на эти выборы не пойду». И очень зря. Именно нежелание выразить свою позицию путем голосования приводит к тому, что приходят и голосуют другие люди, чье мнение отличается от вашего. А ваше мнение никак не учитывается, поскольку вы сами отказались от своего права на его выражение. Можно как угодно думать о большинстве, которое выбрало эту власть. И хочешь — не хочешь ты должен теперь подчинятся тем законам, которые она будет принимать. Если ты «забил» на эти выборы, выражаясь молодежным языком, что толку сидеть и бухтеть потом, что власть плохая. Надо было идти и голосовать за хорошую.

– Ваш электорат — это прежде всего пенсионеры, которые вас знают по многочисленным мероприятиям реготделения вашей партии и по той помощи, которую вы оказываете им же в качестве помощника депутата Губернской думы. Но всегда пенсионеры считались электоратом коммунистов. Как вы их с кандидатом в губернаторы от КПРФ делить будете?

– Сейчас, по моим наблюдениям, пенсионеры в коммунистах разуверились. Тем более, когда параллельно существуют две компартии. Люди теперь вовсе не понимают, за какую из них голосовать. Я не считаю, что я получу на этих выборах очень много голосов, потому что и возраст у меня солидный, и люди реально понимают, что вряд ли мне светит победа. Но меня многие знают в Самаре, в Новокуйбышевске, и по всей области. Потому что я семнадцать лет проработала в Зональной комсомольской школе, обучение в которой прошли тысячи людей из всех городов и районов. Большинство живы-здоровы. Кто-то из них наверняка за меня проголосует, ну и на голоса пенсионеров я тоже очень рассчитываю.

– Для победы на выборах их голосов вряд ли будет достаточно.

– Участвуя в избирательной кампании, я считаю своей первейшей задачей донести до сегодняшней власти, какие проблемы волнуют пенсионеров, инвалидов; семьи, где воспитываются дети с ограниченными возможностями здоровья; и вообще все малоимущие семьи. Я эти проблемы очень хорошо знаю — информация у меня, что называется, из первых уст. С представителями этих слоев населения я встречаюсь, разговариваю, пытаюсь им помогать и помогаю не только во время избирательной кампании. И, поверьте, это очень широкий круг общения и взаимодействия с самыми разными людьми.

– Самая острая тема сейчас — это намерение власти поднять пенсионный возраст…

– Не менее острая тема, к сожалению, и стыду для страны и для Самарской области — у нас очень низкие пенсии. У многих — восемь, десять тысяч рублей или чуть больше. Как прожить человеку на такие деньги, тем более если пенсионер одинокий. Едва ли не половина его пенсии уходит на оплату «коммуналки». Кроме того, с возрастом начинают одолевать болезни. Значит, нужны лекарства, а какие у нас безумные цены на лекарства, ни для кого не тайна. В итоге остаются у него от пенсии крохи — не на жизнь, а на выживание.

– Чтобы поднять уровень жизни пенсионеров, надо, наверное, не в губернаторы избираться, а в президенты.

– Если на федеральном уровне эта проблема не решается, мы должны решать ее у нас в области. Нужно внимательно все посчитать, разработать методику назначения доплат людям с низкими пенсиями. Но при этом не огульно всем, а с учетом трудового стажа. Тем, кто добросовестно трудился всю свою жизнь и проработал тридцать, сорок лет и больше. Кто-то, может быть, скажет, что надо было получать образование и искать работу, где высокая зарплата, тогда бы и пенсия была достойная. Но как обойтись без таких профессий, как медсестра, лифтер или уборщица, зарплата которых в нашей стране всегда была и остается очень низкой. Да и у людей с высшим образованием зарплата тоже не была такой, чтобы получать потом большую пенсию — у многих она и до 15 тысяч недотягивает. То есть, хотим мы этого или не хотим, у нас в любой отрасли есть профессии низкооплачиваемые. И это надо учитывать. Ведь совершенно несправедливо, когда человек ни дня не трудился и тот, кто сорок лет отработал, получают практически одинаковые пенсии. Поэтому надо на уровне губернии принимать закон, который скорректировал бы эту несправедливость посредством доплат с учетом трудового стажа людей с низкими пенсиями.

– Если повысят пенсионный возраст, при нашем состоянии здравоохранения, многие до своей пенсии просто не доживут. Вы что-то предлагаете в своей предвыборной программе по улучшению медпомощи населению?

– Это задача, которую надо решать как можно скорее. Мы все разумные люди и понимаем, что закон о повышении пенсионного возраста будет принят, несмотря на нежелание большинства с этим смириться. Каким этот закон будет в итоге, пока не очень понятно. С повышением возраста выхода на пенсию, вопрос здоровья наших граждан станет еще острее.

На что в первую очередь надо обратить внимание? У нас проходит ежегодная диспансеризация населения. На мой взгляд, проводится она довольно формально: сдали какие-то анализы, флюорографию прошли, в лучшем случае делают кардиограмму, и все. При этом какие огромные средства в рамках нацпроекта были вложены в медицину. Было закуплено в большом количестве новое высокотехнологическое оборудование. Почему оно не используется при проведении диспансеризации? В итоге у нас очень поздно выявляются онкологические, сердечно-сосудистые заболевания. И эти опасные болезни, к сожалению, очень помолодели. Люди умирают от рака, инфарктов и инсультов в тридцать, сорок лет, не доживая даже до нынешнего пенсионного возраста. На мой взгляд, в программу обязательного медицинского страхования (ОМС) необходимо включить дополнительный перечень услуг с использованием современного медоборудования, которые бы предоставлялись за счет средств ОМС. Это же абсолютное безобразие, что у нас больной, получив направление на УЗИ, томографию, другие какие-то исследования, должен три месяца ждать своей очереди. И при этом за деньги в той же самой поликлинике эти услуги предоставляются немедленно. Это в корне неправильно. А по большому счету медицина должна быть полностью бесплатной. Этого надо добиваться. Было же так в советское время.

– Что в вашей программе предусмотрено сделать для молодых?

– Это еще одна тема, на которую я бы хотела обратить внимание. Связана она с высокой рождаемостью, которую мы наблюдаем с введением материнского капитала. Это очень хорошая тенденция, но пособие на родившихся детей выплачивают до полутора лет. После полутора лет на ребенка платят такие мизерные деньги, что даже неудобно об этом говорить. То есть доходы семьи резко падают, так как работает только один из родителей. Эту проблему тоже надо решать. И сделать это можно на региональном уровне — продлить пособие по уходу за ребенком до трех лет. Либо активно заняться открытием ясельных групп, в том числе обращаясь за финансированием на федеральный уровень. Яслей ведь сейчас практически нет. Хотя, надо сказать, что намерения открывать ясельные группы в строящихся детских садах нынешняя власть декларирует. Правда, непонятно пока, сколько времени понадобится, чтобы намерения эти осуществились. Эффект от этого может быть большой — у матерей появится возможность работать и пополнять бюджет не только своей семьи, но и бюджет города и области посредством налогов.

В советское время была великолепная практика, которая сейчас почему-то не используется. Сейчас застройщику выделяются земельные участки под целые микрорайоны, которые он застраивает жилыми домами. Почему его не обязывают при выделении земли построить там детский сад, школу? Вы посмотрите, что делается в Солнечном микрорайоне. Пятая, шестая, седьмая, восьмая просеки застроены жильем, и ни одного детского сада там нет, а четыре школы, которые сегодня есть на улице Солнечной, переполнены. Я считаю, что практику советскую, когда застройщика обременяли обязательствами по строительству школ и детских садов, надо вернуть.

Кроме того, в нынешние времена очень большие сложности с выделением жилья учителям, врачам, полицейским, госслужащим — они десятилетиями ждут своей очереди на квартиру и зачастую так ее и не получают. Я как помощник депутата Самарской губернской думы на приемах депутатских часто слышу от приходящих к нам избирателей, что в очереди они стоят по многу лет, уже три поколения в семье поменялись, а полагающейся им квартиры как не было, так и нет. И надежды уже нет. И опять же, оглядываясь на советское прошлое, вспоминается, что каждый застройщик определенный процент квартир отдавал муниципалитету и за счет этого жильем обеспечивались очередники. Почему сейчас это вновь не ввести. Ведь застройщик получает от города землю и обогощается.

– Потому что сейчас капитализм.

– Я понимаю, что капитализм, но почему бы не придать ему человеческое лицо. Надо от разговоров, что у нас социальное государство и повсеместная помощь социально не защищенным гражданам, переходить к делу. В том числе, обременяя более состоятельную часть общества участием в развитии по-настоящему социального государства. Я помню, как один из наших бывших губернаторов говорил, что в Самарской области нет проблемы с жильем — строится его очень много, зарабатывайте и покупайте, какое душе угодно. Но разве может заработать на квартиру почтальон, учитель или медсестра? И взять ипотеку в нынешнее нестабильное время тоже не каждый рискнет, да и не дадут банки ипотечный кредит человеку с низким доходом.

– Давайте вернемся к предстоящей пенсионной реформе. Помимо того, что часть людей до своей пенсии при повышении планки пенсионного возраста просто не доживет, многие рискуют остаться без работы, если будут по каким-то причинам уволены работодателем. Что с этим-то можно сделать?

– На депутатских приемах, еще до того, как появился законопроект о повышении пенсионного возраста, я встречалась с людьми, которые, потеряв работу в сорок-пятьдесят лет, не могут устроится на другую работу. Их нигде не берут с учетом их образования и квалификации — во главу угла работодателем ставится возраст. То есть проблема с трудоустройством людей старше сорока лет есть уже сейчас, а если поднимут пенсионный возраст, она станет острее вдвойне.

– И что, по-вашему надо делать, когда замысел правительства все-таки осуществится?

– Нужно продумать и наладить систему профессиональной подготовки и переподготовки людей предпенсионного возраста, используя для этого наши учебные заведения, вузы. И самое главное, должна быть создана система обучения людей самозанятости.

Какие-то разговоры все же ведутся на государственном уровне о том, чтобы защитить людей предпенсионного возраста от увольнения — вплоть до введения уголовной ответственности работодателей за дискриминацию работников по возрасту. Обезопасит ли это группу риска?

В какой-то мере, наверное, обезопасит. Но я считаю, что следует обратить самое серьезное внимание на систему банкротства. Ведь многие собственники прибегают к банкротству, предварительно переводя основные фонды на другие юридические лица. И в итоге большое количество людей остаются без работы и без шансов ее найти, если человек на пороге пенсионного возраста. Наверное, необходимо не позволять таких действий и сохранять рабочие места. И, конечно, создавать новые предприятия. А для этого в губернии должен быть благоприятный инвестиционный климат — рычагов у областной власти для этого достаточно, надо только ими правильно и эффективно пользоваться. Нужно еще продумать и создать стимулы для работодателей, чтобы они хотели принимать на работу людей в возрасте, сохраняли и поддерживали опытные кадры. Сегодня молодежь ведь очень неохотно идет работать на предприятия, к большому сожалению. И это говорит о полном провале профориентационной работы среди молодежи. Думаю, работа по профориентации должна стать одной из первейших задач министерства образования. Потому что у нас на больших заводах, которые еще остались, некому работать.

– Галина Георгиевна, вы коренная самарчанка?

– Я родилась в Хабаровске, но поскольку отец был кадровым офицером, мы проехали всю страну — жили на Сахалине, потом в Краснодаре, в Ростовской области. В Ростовской области в городе Каменске я окончила среднюю школу и там же педагогическое училище. Получила направление на работу в Зверевский район Ростовской области и там начала свою трудовую биографию в начальной школе. Потом переехала к родителям в Самарскую область. И фактически вся моя трудовая биография связана с Новокуйбышевском, а около 50 лет с Самарой. Я давно на пенсии, но я нетипичная пенсионерка, потому что, достигнув пенсионного возраста, я ни на один день не оставляла работу. А это очень много лет уже. Вообще не работающей я себя не представляю. Помню, когда в 55 лет мне выдали пенсионное удостоверение, где было написано «пенсия по старости», меня это так неприятно зацепило. И я сказала себе: ну уж нет, я еще многое могу, какая еще старость! Пока есть силы, пока ноги носят и голова соображает, чего дома-то сидеть без дела.

– Вы много лет являетесь помощником депутата Губернской думы — это ведь довольно большая нагрузка?

– Больше двух десятков лет я работаю с депутатами — весь свой послепенсионный отрезок жизни. Причем я работала с депутатом Государственной Думы, потом с депутатом Самарской городской думы и вот уже три созыва с депутатом Губернской думы Виктором Воропаевым. Мне предлагали сидеть в кабинете в здании думы. Но это не мое. Мне больше по душе работать непосредственно с людьми. Целыми днями к нам в приемную люди идут со своими бедами. И мне нравится доводить дело по их заявлениям до приемлемого результата. Я человек настырный и долблю пока вопрос не решится. Конечно, по разным причинам результат не стопроцентный, но большую часть вопросов мы все-таки решаем.

– Предвыборная кампания подходит к завершению, много вы провели встреч с избирателями за это время?

– Много. И люди охотно шли на эти встречи, потому что многие знают, что я реально могу помочь в решении их вопросов. Кроме того, много встреч с людьми у меня было еще до начала предвыборной кампании. Мы же готовимся отмечать юбилейную дату — 100-летие ВЛКСМ. Это очень большая работа. Мы провели семь крупных форумов, посвященных этому событию в разных городах и районах губернии, куда люди съезжались со всей области.

– ВЛКСМ давно прекратил свое существование. Зачем все это, да еще и с расходованием бюджетных денег на подготовку юбилейных мероприятий?

– Комсомол — это же часть истории нашей страны, которую необходимо помнить. Но дело не только в этом. Самое главное — передать молодежи опыт, который был у комсомола. А это богатейший опыт. И поверьте, интерес к комсомолу у нынешнего молодого поколения есть. В школах, расположенных на территории нашего избирательного округа, мы проводили конкурс на лучшую литературно-музыкальную композицию, посвященную роли комсомола в истории Самарской области. Дети столько нашли нового по этой теме, что даже я с моим большим стажем работы в комсомоле какие-то факты и фамилии услышала впервые. Это было настолько интересно! Причем задействованы были дети от начальных до выпускных классов. В этих композициях речь шла и о вкладе самарского комсомола в победу в Великой Отечественной войне, о стройотрядах, о Грушинском фестивале, организаторами которого тоже были комсомольцы, и так далее.

Тем, что было когда-то придумано и создано в ВЛКСМ, и сейчас мы пользуемся. Не случайно же «Единая Россия» проводит соревнования «Лето с футбольным мячом». Прототипом был турнир «Кожаный мяч» среди советских еще школьников, организатором которого был ВЛКСМ. «Золотая шайба» — это тоже начиналось в комсомоле в 60-х годах прошлого века. Те же стройотряды, которые возродили по образцу комсомольских.

Что бы ни говорили сейчас о продукции АвтоВАЗа, он есть, и строили его тоже комсомольцы, приехавшие сюда, на ударную комсомольскую стройку, со всей страны.

Я очень люблю Самару и мне очень жаль, что нет больше завода КАТЭК, который был первой ударной комсомольской стройкой в Самарской области. В тридцатые годы. Жаль, что исчез завод имени Масленникова с его богатейшим прошлым. Беда, что мы не умеем беречь свою историю. Отмечая юбилей комсомола, мы эту беду, как можем, уменьшаем.

– Галина Георгиевна, 9 сентября мы узнаем фамилию избранного губернатора. Сильно расстроитесь, если победа достанется не вам?

– Я реально понимаю свои шансы на этих выборах, Моя цель — чтобы действующая и будущая власть меня и тех, кто проголосует за меня, услышала. Я обязательно передам свою программу новоизбранному губернатору. И в дальнейшем мы будем постоянно поднимать эти вопросы и добиваться их решения. Просто так в тень после выборов мы не уйдем.

Беседовала Наталья Струкова, parkgagarina.info